Миродержица доброй Вселенной

Царица Небесная:

Христос десятки раз подвергался в Иерусалиме смертельной угрозе за то, что учил о другом Отце, другой истории. Народ с восторгом воспринимал учение Христа. От Сына Светов исходило сияние Отца…

Наш дорогой Спаситель никогда не считался с богатством или общественным положением. Приходил в гости к простым людям, обожая их за чистосердечность и открытость. И отрицательно отзывался об иерархах синагоги, называя их святошами, двурушниками, лжецами, жрецами.

Простонародье обожало Миннелика за доброту. Ходили толки, что не видела земля человека, обладающего подобной глубокой премудростью и рыцарским бесстрашием. О сложных вещах говорил языком, доступным простому человеку.

Народ поражался мужеству, с каким Христос обличал первосвященников за сговор с властями и праведно обрушивался на иудейского божка, противопоставляя ему добрейшего Отца. Наш Миннелик не боялся ни ареста, ни пыток, ни смертной казни, угрожавших ему согласно иеговистской традиции. Говорил:

‘Тот, кто послал меня в мир, не попустит непосильного креста. Отец наш – сплошная доброта и ничего кроме доброты. Из любви к людям, населяющим землю, послал меня открыть правду об идеальной Стране богов, о Граде, где жители ходят в солнечных телах, а в небе сияет целое созвездие солнц’.

Иудейским богословам и в голову не приходило называть Христа сыном небесного Отца. Подобной ‘ереси’ синагога не знала со времен Моисеева законодательства и откровения пророков. Позднее идея о сыновстве Спасителя Богу-Отцу была напрямую украдена бездарными книжниками… у Христа.

Перед Непорочным зачатием я была восхищена к солнечному престолу Отца и испытала блаженство, никакими личными усилиями недостижимое на земле. Наш дорогой Свет-Миннелик возвращал меня в Царство обоженных и бессмертных небожителей. Его вечный свет не мог умалиться. Христа не оставляли световые тела в полноте спектров светлой Страны, из которой он сошел на землю. Спаситель подарил мне свет, в котором сошел на землю.

Наш дорогой Миннелик не уставал бесстрашно повторять, откуда пришел, какого рода и какова его цель схождения на землю.

Невозможно передать ненависть, с какою встретили весть Христа его враги. Мимикрирующие под человеческое существо рептилии не могли даже представить, что на землю может сойти столь бесстрашный помазанник.

Спустя несколько месяцев после появления Спасителя в иудейской стране, синедрион приставил к нему нескольких агентов, запоминающих каждое его слово. Миннелик не мог ступить и шагу, чтобы не наткнуться на мерзкого шпика… Жалкие уроды не понимали: от его всевидящего, тотчас читающего ока ничего скрыть нельзя.

Горы доносов умножались день ото дня. Раввины скрежетали зубами от злобы: ‘Как он смеет?! Да кто он такой? Жалкий самозванец! Пройдет полгода – и он настолько смутит иудеев, что наша синагога потеряет всякий смысл. Народ выведет нас публично на площадь, обличит и забьет камнями. Мы должны предать Христа страшной казни – ради спасения Израиля, святого учения святого Моисея, святых пророков, святого алтаря, святого иерусалимского храма…’ Святой – любимое слово раввинов, только смысл в него они вложили противоположный тому, что называл святым Христос.

Старейшинам синедриона стоило больших усилий откладывать казнь, задуманную ими в первый же год служения Миннелика. Причина парализованности заключалась в том, что наш Добрый Отец их наказывал. Стоило одному из злодеев-книжников агрессивно высказаться о Христе, как тотчас на его лице отражалось бешенство, а на устах появлялась пена. У другого начинались судороги, а иные падали замертво…

Раввины приходили в ужас, понимая, какая неслыханная сила стоит за Христом. Но проклятый сын противления укреплял их, и никакие знаки не могли их смирить.

Наш обожаемый Миннелик переживал голгофское распятие с первого часа своего явления миру! Он с легкостью мог переходить из одного тела в другое, что дало ему возможность пережить смертную казнь на страшной Горе Черепов.

На Голгофе я была сосредоточена единственно на Христе. Но слыша мерзкие и хульные слова тамошних епископов, старших раввинов-надзирателей, мельком оглянулась: как бы не замыслили особого зла. Я увидела безобразные черепа и мерзкие неестественно тучные тела с кишащими внутри змеями. Рептилии переползали из отвратительных тел в черепную коробку, вылезали через глаза и опять опутывали несчастных…

Дитя мое, я не испытала к ним ни малейшего сострадания. Ничего, кроме праведного гнева. Моей целью было защитить нашего дорогого Царя помазанников. Я дала ему земное тело – и отдавала свои последние богоматеринские силы, чтобы облегчить страдания.

Какие пустыни пережил Миннелик, чтобы обратить хотя бы нескольких учеников! Как болезненно переживал временное отсутствие Отца! Когда страстно на коленях взывал ‘Отче, почему ты оставил меня, обещавший не оставлять ни на час?’ – я приходила к моему возлюбленному Сыну в духе и утешала: ‘Пустыня – победоносный способ благовестия. Наш Отец временно покинул тебя, чтобы открыться твоим ученикам. Он поможет тебе совершить предписанное. Твоя задача терпеть, не терять любви, не принимать помыслы’.

В момент крайней оставленности наш дорогой Христос принимал на себя черную греховную чашу человечества. Дьявола разрывало на части, он задыхался от злобы. Казалось, его священные алтари, писания и предания сгорали в огне и превращались в ядовитую золу, отравляющую воздухи повсюду, куда ее относило ветром.

Диспут Черной и Белой церквей в коломенском храме

Дитя мое, расскажу подробности о сне крестьянки Евдокии Адриановой. Фарисеи-ортодоксы восстали на нее из зависти. Почему Царица Небесная дает знамение полуграмотной крестьянке, а не им – ученым богословам, наизусть знающим православный катехизис и богослужение, скрупулезно разбирающимся в его самых мелких деталях?

В коломенском храме Я стала свидетельницей диспута Черной и Белой церквей. Передо Мною предстали два мира, между которыми ничего общего. Мир света и тьмы, добра и зла.

Черная представляла тех самых раввинов, трансформировавшихся в бородатых фарисеев уже не ветхого, а нового завета. На стороне Белой стояли сиятельные светильники с солнечными ликами в белых препоясанных поясами косоворотках.

Бельцы понимали, что в настоящем власть была на стороне чернецов. Но бесстрашно, подобно Христу, учили о нашем любящем Отце, о множестве добрых миров, сотворенных им, о Первородной Непорочности, об эманациях и ипостасях… Иначе, раскрывали язык нашего Отца.

Я с великой радостью приняла сторону белоцерковников. Они говорили искренне, с любовью и состраданием. С легкостью побеждали богословские аргументы чернецов, приводя убедительные доводы. Было понятно: бельцы, как и Христос, знают Отца, обитают в его Царствии. На них пребывало облако благодати и моего присутствия, что окончательно сразило наших общих врагов – несчастную чернь, пришедшую от нижних. У чернецов не было ничего своего, могли только подражать светильникам, злодейски присваивая их дары. Добиваться власти над умами и сердцами человечества были готовы любыми средствами.

Евдокия, потрясенная чудесным сновидением, тотчас пересказала его ближайшей подруге. Та по наивности посоветовала пойти к священнику и поведать увиденное. Евдокия последовала совету и на следующий же день пошла на исповедь. Чернец пришел в ужас от услышанного и обрушился жуткой бранью: ‘Сумасшедшая! Сектантка! Да кому интересны твои сны!’ Позднее Евдокия рассказывала: когда священник наложил на нее руку с черной епитрахилью, словно чугунная плита легла на голову.

Синод посвятил делу крестьянки Адриановой специальное собрание. Священников смущала икона ‘Державная’. И вдвойне смущал пророческий сон, где Царица Небесная принимает сторону Белой Церкви и уходит через стену со своими последователями.

Фарисейские богомазы адаптировали икону под свои традиционные образы. Державная была представлена народу как… заступница традиционной церкви, знак ее торжества. Оригинальная ‘Державная’ была другой! Восседала на солнечном престоле со скипетром и земным шаром в руках. Над ней золотыми буквами сияла надпись ‘Царица Мира’. Верхнюю часть иконы обрамлял ослепительный солнечный диск в виде радуги.

Евдокиюшка, так нежно Я ее называла, говорила: ‘Икона живая, непрестанно меняется, Божия Матерь выходит из нее! Чудовище под ногами Царицы начинает изрыгать проклятия. Но Богоматерь властно наступает на его пасть своей пятой и запрещает клеветать на светильника’.

Дитя мое, распределение сил на небесах иное. В светлых солнечных мирах царит сиятельная доброта! В вашей круглосуточной земной тьме преобладает зло, и дракон днем и ночью изрыгает проклятия, клевещет на добрых людей, называя слабыми, жалкими, ничтожными рабами, подлежащими уничтожению (доброта в его понимании достойна только презрения)…

Образом иконы Державной, преображающейся на глазах, Я пророчествовала о грядущей Церкви света и новом Золотом веке, впервые возвещенном по премирному эфиру на ХХХIV Соборе.

Ваше понимание Державной как Богородицы, воцарившейся на российском престоле, верно отчасти.

Державная – прообраз Жены Облеченной в солнце, знак безусловной власти, данной Мне от нашего Доброго Отца.

Я – Миродержица доброй Вселенной, Мироуправительница тысяч добрых миров. От престола нашего Отца исходят молочные реки, океаны премудрости, любви, доброты и затопляют тысячи миров. Нескончаемое множество душ купаются в лучах славы доброго Отца.

Перелистайте доподлинное евангелие Христа

Дитя мое, прося не пересекаться с фарисейской ортодоксией, Я желала облечь тебя в белые одежды как моего богомладенца. Чернота католичества – в инквизиции и черных мессах. Чернота византийской ортодоксии сказывается в ее одеждах и нескончаемых преступлениях против нашего Отца.

Я предъявляю счеты священникам анти-мелхиседековой, аароново-левитской метки: сознательно обманывают народ, делая вид, что наследуют предание святых отцов, молчальников и старцев. В действительности наследуют предания от раввинов и знают, кому служат! Прекрасно знают, что Ялдаваоф – сатана (!), требующий человеческих жертв и черных месс.

У иерусалимских жрецов были свои откровения и свои свитки, а народу говорили прямо противоположное, ублажая слух мирян рассказами о ритуальном благочестии и обольщая своей мнимой святостью. Находясь в тайном сговоре между собой, проповедовали жреческую мудрость, уповая на самого Сатанаила. Иеговлянам известны молитвы сатанинского происхождения. Христа анафематствовали четвертой степенью херема, заимствованного ими из черных книг. Не случайно их называли чернокнижниками.

Когда вижу рыжебородых тучных священнослужителей, диву даюсь: как они похожи на раввинов! Те же – взгляд, губы, цвет бород, бегающие глазки, животы, фигуры… Такая же склонность к книжным философским аргументам, игнорирование живого божества, полное неведение о присутствии нашего дорогого Отца среди светильников и в каждом из моих дорогих детей… Такое же злобное видение человека как последнего ничтожества, нуждающегося в детальных наставлениях относительно мелких предметов быта: когда вставать, когда умываться, что употреблять в пищу, а от чего отказываться под страхом смертной казни…

Я обличаю священников в том самом грехе, в котором наш дорогой Спаситель обличал фарисеев ветхого завета. Старая церковь находится в бедственном состоянии. Если бы ее вдохновитель Иосиф Волоколамский увидел, к чему приведет его римская доктрина, пришел бы в ужас.

Нет смысла озирать добрые дела и преступления старой церкви. Ее трагедия только в одном: отречение от Царицы Небесной. Деградация, запустение, апостасия церкви началась с часа, когда римские легаты проникли в православие, отняли Духа Святого у старцев, настроили иерархию против старцев, а взамен… ввели огнестрельное оружие, водку, разврат и прочие мерзости.

Дитя мое, десятки раз Я являлась и указывала, как быть и что делать, обличала тайных и явных врагов… Бесполезно! Меня никто не хотел слушать. Боговидцев ожидали карцеры, пытки, камеры-одиночки, сумасшедшие дома, а в Средние века – публичные казни.

Пока фарисеи долдонят свою ритуальную магию и наставляют, мол, откровение закончилось, не могут являться ни Христос, ни Божия Матерь (!) – мы оба, наш обожаемый Спаситель и ваша Госпожа, только умножаем свое присутствие и учащаем откровения. Перелистайте доподлинное евангелие Христа! Попросите в двух словах объяснить его весть. Осознанно или нет, народ стремится к своему архетипу, богородичному в своем существе. В церкви ищут в священнике – лик Христа, а в старице – Богородицу.

Прошли столетия после моих явлений в постиосифлянские времена… В церковной среде деградация, народ отступил от нее. Когда Мне докладывали о придворных интригах жрецов, Я глубоко сокрушалась… и пришла к выводу: бесполезно иметь дело со старым, разбитым кораблем. Его невозможно отремонтировать.

Я избрала пророка Иоанна и открыла миру новую сиятельную святыню – Белую Церковь.

30.10.2016

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

   

Нажимая кнопку "Отправить комментарий", я подтверждаю, что ознакомлен и согласен с политикой конфиденциальности этого сайта